1.Введение

Формирование подсистемы международных отношений в Латинской Америке в первой половине XX в. происходило с заметным отставанием по сравнению с Европой, Восточной Азией и даже регионами Ближнего и Среднего Востока. Это было связано прежде всего с тремя основными причинами: во-первых, географической удаленностью от главных центров мировых военно-политических катаклизмов; во-вторых, доминированием в регионе Соединенных Штатов Америки, которые, следуя логике «доктрины Монро» («Америка для американцев»), содействовали относительной изоляции Латинской Америки от «большой» мировой политики и препятствовали вовлечению латиноамериканских стран в дела европейских держав; в-третьих, с относительно слабым развитием горизонтальных политических и иных связей между самими латиноамериканскими государствами, которые в 20-е и 30-е годы еще только, выходили на уровень взаимодействия в масштабах всего материка.

Государства Латинской Америки к моменту завершения первой мировой войны оставались слаборазвитыми и экономически зависимыми от крупных держав Запада, прежде всего — от Великобритании и США. Их роль в системе мирохозяйственных связей в основном определялась экспортом аграрно-сырьевой продукции для индустриальных государств. Структура латиноамериканских экономик отличалась монокультурным и моноэкспортным характером.[1, стр.35]

Исторически и Россия и относительно развитые страны Латинской Америки (Бразилия, Мексика, Аргентина, Чили, Венесуэла) принадлежали ко второму эшелону мирового капиталистического развития. Несмотря на наличие предпосылок самостоятельного возникновения капитализма, модернизация здесь протекала с историческим опозданием и крайне неравномерно. Она тормозилась, во-первых, докапиталистическими отношениями и авторитарной системой власти (монархия в России и Бразилии в XIX в., диктатуры в других странах. Во-вторых, положением поставщиков сырья и продовольствия в развитые страны Запада, определявшим их пребывание на периферии мировой системы. В сохранении данного положения были заинтересованы влиятельные социальные группы, прежде всего торгово-аграрная олигархия латиноамериканских стран: экспортируя в Западную Европу и Северную Америку сахар, кофе, хлопок (Бразилия), мясо и зерно (Аргентина, Уругвай), селитру (Чили), руды различных металлов и т.д., они закупали предметы престижного потребления, не слишком беспокоясь о полноценном развитии своих стран. Производственная инфраструктура в Латинской Америке создавалась лишь постольку, поскольку это было необходимо для расширения аграрно-сырьевого экспорта и управления территорией. Возникали и промышленные предприятия, выпускавшие в основном простые предметы потребления и нехитрые инструменты. Такая «до-индустриализация» , конечно, никак не могла ослабить экономическую зависимость континента от центра мировой экономики.[2, стр.37]

Внимание!

Работа № 3673. Это ОЗНАКОМИТЕЛЬНАЯ ВЕРСИЯ дипломной работы, цена оригинала 1000 рублей. Оформлен в программе Microsoft Word. 

Оплата. Контакты.

2. Российская Империя и страны Латинской Америки.

Важно отметить, что Латинская Америка освоена Россией хуже, чем другие регионы развивающегося мира. Если с Египтом или Алжиром в Африке, с Индией в Азии (1950-60 гг.) сотрудничество было установлено, то в Латинской Америке, если не считать советско-кубинские отношения (июль, 1902 г.), связи были отнюдь небольшими. В те далекие времена всё основывалось на диалоге, регион считался, правда, последние десятилетия не совсем справедливо, вотчиной США. И как следствие, интерес к нему был не большой.

более-менее регулярное двустороннее сотрудничество между Россией и Кубой начинается лишь в первой четверти XIX века . 27 июля 1828 года российский подданный А. Людерт, имевший на Кубе свою торговую фирму «Людерт и Бауер», подал на имя министра финансов России Е. Ф, Канкрина Записку, в которой отмечал, что « потребление российских товаров на острове Куба весьма значительно и объемлет разнороднейшие и многоразличнейшие произведения. Главные предметы суть доныне большей частью российские мануфактурные изделия» . Что касается кубинских товаров, то среди них Людерт в первую очередь выделяет сахар. В своей Записке А. Людерт предлагал учредить в Гаване консульство и 2 апреля 1829 года указом Николая I оно было учреждено. [3, стр.24]

Оказавшись на посту консула, Людерт немедленно приступил к активной деятельности по развитию торговых отношений между Россией и Кубой. Буквально через несколько месяцев после своего назначения он поставил перед Коллегией иностранных дел вопрос о расширении своих полномочий не только на Гавану, но и на другие портовые города острова.

Таким образом, уже в первой половине XIX века между Российской империей и Кубой были налажены первые связи. Естественно, они носили эпизодический характер и базировались не на развитой договорной базе, а скорее на личных связях консула России. Яркой иллюстрацией этому служит просьба К. В. Нессельроде к А. Людерту «воспользоваться Вашими связями с торговыми домами Гаваны, которые скоро будут отправлять груз в Балтику, чтобы убедить их принять этот способ упаковки, что позволило бы решить все проблемы торговли сахаром»4. Хотя в данном случае разговор шел всего лишь о способах упаковки сахара, но типично в нем то, что К.В. Нессельроде попросил консула использовать именно свои связи. [4, стр.25]

Также важно отметить, что все вопросы об отношениях с Кубой в этот период решались непосредственно через Испанию, которая владела островом. Этот факт во многом затруднял налаживание Россией нормальных торговых отношений с Кубой и полностью исключал возможность политического сотрудничества, ввиду политической несамостоятельности острова.

После победы США в испано-американской войне и получением Кубой независимости в истории двухсторонних российско-кубинских отношений начинается новый этап, связанный с официальным признанием Кубы независимым государством и налаживанием с ней отношений уже на этой основе.

26 мая 1902 года, через шесть дней после формального провозглашения Республики Куба, первый кубинский президент Томас Эстрада Пальма направил императору Российской империи Николаю II послание, в котором выражалось намерение новой республики наладить отношения с Россией. В грамоте президент Кубы заверял «от имени кубинского народа в твердом намерении его нынешнего правительства сохранить самые тесные и сердечные отношения дружбы со всеми государствами, и в частности с правительством и народом России».

6 июля 1902 года русский самодержец направил ответное послание с изъявлением готовности к сотрудничеству между двумя странами. Президента Кубы он называл в нем «великий и добрый Приятель» и заверял, что Россия готова вступить с Кубой в равноправные отношения « по окончании оккупации Страны Северо-Американскими Соединенными Штатами». Фактически с этой даты было положено начало первым полуофициальным контактам между Российской империей и Республикой Куба. Но двусторонние отношения в этот период развивались со значительными затруднениями, ввиду зависимости Кубы от США, пытавшихся втянуть республику в сферу своих интересов.

Первым российским консулом в Гаване, после получения Кубой независимости, стал Франсуа Режи де Трюффэн. Официально он вступил в эту должность 1 сентября 1902 года, когда президент Кубы Эстрада Пальма прислал ему экзекватуру, в которой писал, что признает его в этом качестве и дает ему право «исполнять свои функции в соответствии с должностью и пользоваться полномочиями, которыми обладают консульские чиновники его ранга».

Первым же конкретным примером реального взаимодействия в политической сфере следует считать участие России и 17 государств Латинской Америки в работе Второй Гаагской конференции мира 1907 г.

Немалая заслуга как в созыве этого форума, так и в приглашении в Гаагу латиноамериканских делегатов, принадлежала именно России и лично императору Николаю II В ходе данной конференции российская делегация во главе с А И Нелидовым выступила в роли защитника латиноамериканских интересов — как в случае с «доктриной Драго», затронувшей фундаментальный вопрос о принципах отношений между «сильными» и «слабыми» государствами, так и при обсуждении менее значимых проблем Именно в Гааге четко обозначилось сходство позиций России и Бразилии на международном уровне, возникли как деловые, так и неформальные контакты между представителями этих государств Кроме того, страны Латинской Америки впервые организованно противопоставили США свое принципиальное несогласие с Вашингтоном в вопросах видения будущего мироустройства, Россия же отказалась следовать в фарватере «корпоративных интересов» европейских великих держав В Гааге, таким образом, встретились не столько дипломаты, сколько жизненные интересы России и стран Латинской Америки, последующие десятилетия лишь подтвердили неслучайность этой встречи.

2. СССР и Лат Америка до второй мировой войны.

После вступления в ее ряды СССР, нарком иностранных дел нашей страны М Литвинов постоянно поддерживал контакты с латиноамериканскими представителями в Лиге, особенно с Мексикой и Колумбией Эти государства занимали близкую советской позицию по вопросам борьбы с угрозой фашизма и помощи республиканской Испании В рамках Лиги Москва пыталась заниматься и миротворчеством.

В 1923 г. начались переговоры об установлении дипломатических отношений между Советским Союзом и Мексикой. Эта страна, в 1910-1917 гг. сама пережившая революцию и гражданскую войну, испытывала понятную симпатию к России, которая, как могло казаться, шла примерно по тому же пути, что и Мексика, избавляясь от власти помещиков и иностранного капитала. Контакты с СССР позволяли диверсифицировать мексиканскую внешнюю политику, укрепить международный авторитет страны, расширить ее возможности, несколько ослабив зависимость от традиционных партнеров. В Мексике получили распространение марксистские и большевистские идеи как в ленинистской, так и троцкистской интерпретациях. В 1924 г. дипломатические отношения между двумя странами были установлены. в августе 1924 года произошло событие, определяющее до сегодняшнего дня историю и характер отношений между тогда СССР, а сейчас Россией, и одной из крупнейших стран Латинской Америки -Мексикой – отношений дружественных, стабильных, основанных на взаимопонимании и общих подходах к актуальным проблемам прошлого и современности. 2 августа 1924 года назначенный в Мексику советским полпредом Станислав Станиславович Пестковский получил агреман мексиканского правительства, и эта дата считается отправной точкой отсчета отношений наших двух стран. [5, стр.47]

Обе стороны – и советская и мексиканская подошли тогда к этой дате не спонтанно, а подготовленные целым рядом предшествовавших событий и обстоятельств. Что нас сблизило к тому времени? Прежде всего, ряд общих черт Октябрьской революции 1917 г. в России и мексиканской революции 1910-1917 гг. – а именно их антиимпериализм и антимилитаризм, борьба против их разграбления, направленные в защиту национальных интересов.

Хотелось бы отметить, что после свершения в России Октябрьской революции правительство Мексики не допустило каких-либо осуждающих на этот счет шагов и демонстративных заявлений о разрыве отношений. Наоборот, 6 сентября 1918 г. консул Мексики К. Бауэр в письме наркому иностранных дел РСФСР Г.В. Чичерину от себя и имени мексиканского правительства выразил официальное соболезнование в связи с покушением на Ленина и просил принять его, чтобы лично выразить свои чувства . Мексиканское консульство действовало в Москве по 1920 г. включительно. В мае того же 1920 г. оно выступило с запиской на имя Совета народных комиссаров РСФСР с конкретными предложениями о развитии экономических связей между Мексикой и Советской Россией . В 1926 г. дипломатические отношения с СССР установил Уругвай, ставший развивать торгово-экономические связи с Советским Союзом еще с начала 20-х годов.

Отношения латиноамериканских стран с Советским Союзом развивались сложно. Во-первых, их экономическое наполнение оказалось меньшим, чем можно было ожидать. Во-вторых, следуя тактике Коминтерна, советские политики долгое время рассматривали континент как возможную базу развертывания новой волны революционного движения. Подобные партийно-идеологические установки не всегда укладывались в рамки государственных интересов СССР и часто им вредили. Те или иные формы советского вмешательства в дела латиноамериканских государств послужили основанием для разрыва дипломатических контактов с Москвой Мексикой в 1930 г. (после убийства советским агентом находившегося в эмиграции в Мексике Л.Д.Троцкого) и Уругваем в 1935 г.[6, стр.37] ,

В рамках Лиги наций СССР пытался проводить в том числе и миротворческую политику в отношении стран ЛА, однако усилия М. Литвинова и советской делегации в целом по урегулированию Чакского вооруженного конфликта между Боливией и Парагваем (1932 — 1935) не принесли желаемого результата. Кроме того, Лига Наций выступала в качестве арены дебатов по вопросу о разрыве Уругваем дипломатических отношений с Советским Союзом (1935). В итоге было принято компромиссное решение о временном характере разрыва дипотношений, что в большей степени благоприятствовало СССР. Шестилетний отрезок совместной работы советской и ряда латиноамериканских делегаций в Лиге Наций оказался довольно неоднозначным как по наполнению, так и по результатам. Вклад данной структуры в дело укрепления международной безопасности и формирования устойчивой системы международных организаций врядли следует переоценивать.

Сознавая свою зависимость от США и стремясь хоть что-нибудь им противопоставить, латиноамериканские государства в международных делах по возможности стремились предпринимать самостоятельные шаги. В 20-30-е гг. это проявилось в желании установить отношения с Советским Союзом, который США отказывались признавать вплоть до начала 30-х годов. С 1921 г. первой из латиноамериканских государств торговые отношения с СССР стала развивать Аргентина (дипотношения между двумя странами были установлены только в годы второй мировой войны). С 1925 г. на ее территории действовало отделение советского акционерного общества «Южамторг», через которое осуществлялись экономические и иные контакты Советского Союза с Бразилией, Боливией и Чили.

4. Отношения Советского Союза и Латинской Америки в годы холодной войны.

Вторая мировая война (1939 — 1945) убедительно доказала недопустимость дальнейшего откладывания вопроса о формировании общими усилиями действительно универсальной и эффективной международной структуры. Начатый Московской конференцией (1943г) процесс консультаций между ведущими мировыми державами завершился созывом Учредительной конференции Организации Объединенных Наций в Сан-Франциско (1945 г).

Советский Союз, а также 20 государств Латинской Америки входят в число основателей ООН Более того, их позиции по ключевым международным проблемам изначально были весьма созвучны Уже в Сан-Франциско делегаты Бразилии, Мексики, Гватемалы, Уругвая и других стран субконтинента выступали за равноправное сотрудничество на международной арене и закрепление в Уставе ООН принципа суверенного равенства Однако наступление «холодной войны» (1946 г) и формирование двуполярной системы мироустройства во главе с СССР и США соответственно в значительной мере обесценило многие полезные начинания, предпринятые Организацией.

После того, как в июне 1946 г. были установлены дипломатические отношения с Аргентиной, Советский Союз их имел с 14 странами латиноамериканского региона. В августе 1946 г. в Москве был подписан советско-уругвайский договор о дружбе, торговле и мореплавании. Переговоры о заключении аналогичного документа велись с Чили. В 1947 г. состоялась крупная экспедиция советских ученых-астрономов и ботаников в Бразилию. Начала развиваться торговля: в 1946 г. товарооборот СССР с Аргентиной, Бразилией и Уругваем составил 24,6 млн. руб. (в 1938 г. – 1,8 млн. руб.). Между СССР и государствами Латинской Америки не существовало каких-либо спорных вопросов, которые бы препятствовали развитию их связей. Однако во второй половине 40-х годов в этот процесс вмешалась развязанная тогдашними правящими кругами США и Англии «холодная война», в которую был втянут Советский Союз, а также многие страны Латинской Америки, продолжавшие находиться в сильнейшей экономической и политической зависимости от своего могущественного северного соседа. Одной из главных целей Вашингтона в Латинской Америке, которую они считали чуть ли не своей вотчиной и зоной своего безграничного влияния, являлось не допустить дальнейшего развития советско-латиноамериканских отношений, а по возможности и сорвать их. В результате, прямого давления США и развязанной в регионе антисоветской компании дипломатические отношения с СССР под разными причинами разорвали Чили (1947 г.), Колумбия (1948 г.), Куба и Венесуэла (1952 г.). Та же судьба постигла и отношения СССР с Бразилией (1947 г.). В итоге, к середине 50-х годов реальные отношения (т.е. обмен посольствами) с СССР сохранили только Мексика, Уругвай и Аргентина. Упала торговля, резко сократился культурный обмен. [7, стр.68]

Однако ухудшение отношений в конечном итоге не отвечало интересам обеих сторон, которым в принципе нечего было «делить». Оно било, прежде всего, по странам Латинской Америки, которые в условиях послевоенного экономического спада и застоя, нуждались в новых рынках для своих товаров, в укреплении своих международных позиций. В связи с этим показательным явилось участие делегаций из 8-ми латиноамериканских стран на Международном экономическом совещании в Москве в апреле 1952 г. Такое представительство свидетельствовало о большом интересе, проявившемся в деловых кругах Латинской Америки к налаживанию экономических связей с СССР. «Мы ощущаем необходимость, -говорил на совещании представитель Бразилии Р. до Амарал, — установить торговые отношения с этой частью мира», имея в виду, прежде всего, СССР.В условиях «холодной войны» и попыток Западных держав изолировать и ослабить СССР советское руководство искало возможности для выправления ситуации, улучшения своих отношений с теми или иными странами.

В этом плане весьма показательной была встреча И.В. Сталина 7 февраля 1953 г. с послом Аргентины в Москве Л. Браво. Формальным поводом для встречи явились проходившие тогда переговоры о заключении сторонами торгового соглашения. Однако состоявшаяся беседа вышла далеко за рамки этой темы, охватив самый широкий спектр отношений СССР с Аргентиной и в целом положение в Латинской Америке. Как нам представляется, идя на эту встречу, Сталин искал возможности не только расширить и активизировать отношения с самой Аргентиной, президент которой Х. Перон нередко выступал тогда с критикой американского курса, но и попытаться разорвать через эту страну цепи «холодной войны» по крайней мере в Латинской Америке.

Результаты подписанного летом того же 1953 г. упомянутого торгового соглашения были более чем показательны: в 1954 г. советско-аргентинской товарооборот вырос до 69,2 млн. руб. (в 1953 г. – 7,5 млн. руб.).В известной мере Московское экономическое совещание, соглашение 1953 г. и крупная выставка СССР в Буэнос-Айресе в 1955 г. стали первыми признаками начинавшейся оттепели в советско-латиноамериканских отношениях. Дальнейшие факты подтверждали эту тенденцию: в 1957 г. между СССР и странами Латинской Америки начался межпарламентский обмен, в 1958 г. СССР предоставил Аргентине кредит в 100 млн. долл. для приобретения советского нефтеоборудования, в 1959 г. в Мексике состоялась выставка достижений СССР в области науки, техники и культуры. В те же 50-е годы Аргентину и Мексику посетили первые заместители Председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгин и А.И. Микоян. Постепенному налаживанию отношений способствовали и перемены, происходившие в тот период в Латинской Америке: свержение целого ряда антинародных диктатур, стремление деловых кругов к налаживанию торговли с СССР, активные выступления передовых кругов, сил демократии и народа за улучшение отношений с СССР. [8, стр.31]

В самом Советском Союзе также внимательно следили за процессами на латиноамериканском континенте, особенно за происходившей на Кубе народной революцией. Советское правительство одним из первых – 11 января 1959 г. признало новое кубинское правительство во главе с Ф. Кастро, а 8 мая того же года между обеими странами были восстановлены дипломатические отношения. С самого начала, а особенно после провозглашения Ф. Кастро в 1961 г. курса на строительство в стране социализма, отношения между СССР и Кубой обрели самое тесное сотрудничество в самых различных областях, Куба вплоть до распада СССР была стратегическим союзником Советского Союза в Западном полушарии. Восстановление отношений с Кубой стало своего рода отправной точкой для отсчета нового этапа в советско-латиноамериканских отношениях, для восстановления утраченных и обретения в них новых позиций. СССР неизменно строил эти отношения на принципах политики мирного сосуществования государств с различным общественным строем, уважения их суверенитета, территориальной целостности, невмешательства во внутренние дела. Такая политика в корне отличная от отношения к развивающимся странам со стороны западных капиталистических держав, обеспечивала поступательное развитие рассматриваемых отношений на протяжении всех послевоенных лет существования СССР. Каковы же были их результаты в течение всего этого периода на основных направлениях межгосударственных связей СССР и стран Латинской Америки? [9, стр.16]

В 60-80-е гг. Советским Союзом были установлены дипломатические отношения практически со всеми (кроме Парагвая) странами региона. Однако этим сфера политики и дипломатии не ограничилась. Получили свое развитие встречи и переговоры на высшем уровне: в 1972 г. в Москву впервые с официальным визитом прибыл глава латиноамериканского государства – президент Чили С. Альенде, а ранее, в 1968 г., встречи на уровне глав внешнеполитических ведомств открыл министр иностранных дел Мексики К. Флорес, — первый МИД латиноамериканской страны, побывавший в СССР с официальной миссией. После этого в Москве с официальными визитами побывали президенты и министры из других латиноамериканских стран. Правда, ответ советского руководства на эти визиты был не совсем адекватным, его представители побывали в Латинской Америке лишь дважды: в 1974 на Кубе П.И. Брежнев, а в 1989 г. М. Горбачев. Советский Союз оказывал широкую поддержку странам Латинской Америки, в первую очередь огромная материальная и военная помощь оказывалась социалистической Кубе, которая смогла выжить благодаря этому в условиях американской блокады.

Широкая поддержка оказывалась революционному сандинистскому правительству Никарагуа. Советский Союз выступал с решительным осуждением вооруженного вмешательства США в Гватемале, Панаме, Гренаде. Вместе с тем, СССР поддерживал все крупные внешнеполитические акции стран Латинской Америки, направленные на укрепление мира и безопасности в этом регионе, такие например как Договор Тлателолко о создании в Латинской Америке зоны свободной от ядерного оружия. В 60-80-е годы между СССР и странами этого региона определилось и продолжало укрепляться совпадение позиций по актуальным проблемам современности, такими как укрепление мира и безопасности, международного сотрудничества, невмешательства во внутренние дела, создания безатомных зон и т.д.

Взаимопонимание сторон и развитие их диалога во многом способствовал и межпарламентский обмен, который активно развивался с 60-х гг. и стал одной из действенных форм советско-латиноамериканских связей. Начиная с 70-х гг., в практику советско-латиноамериканских связей. Начиная с 70-х гг., в практику советско-латиноамериканских отношений стали входить регулярные встречи министров иностранных дел на сессиях Генеральной ассамблеи ООН, а также периодические консультации по линии министерств иностранных дел по вопросам, представляющим общий интерес для обеих сторон. Между СССР и странами Латинской Америки по-прежнему не возникало каких-либо серьезных конфликтов, которые могли бы существенно повлиять на ход развития их межгосударственных связей. И лишь однажды, в октябре 1973 г. Советский Союз после свержения в Чили законного правительства С. Альенде разорвал дипломатические отношения с захватившей власть пиночетовской хунтой (в 1990 г., когда чилийское государство возглавил президент П. Эйлвин, они были восстановлены). Резюмируя, можно отметить в целом положительный внешнеполитический фон в советско-латиноамериканских отношениях в 60-80-е годы. [10, стр.105]

Продолжалось плодотворное всестороннее сотрудничество между СССР и Кубой, строившееся на принципах интернационализма и крепкой дружбы народов обеих стран. В 1989 г. визит на Кубу нанес М. Горбачев, однако, к сожалению, в последние годы его нахождения у руководства СССР стало намечаться заметное уменьшение объема советско-кубинских связей, что в известной мере объяснялось усиливавшейся ориентацией М. Горбачева на Запад и его постепенным отходом от союза с социалистическими странами. Сказывались и нараставшие экономические трудности СССР. Важной стороной отношений СССР со странами Латинской Америки в 60-80-е гг. стали торгово-экономические связи, которые к концу этого периода базировались на развитой договорно-правовой базе. Советский Союз поставлял в страны Латинской Америки достаточно широкий список товаров: различные станки и оборудование, тракторы, автомобили, сельскохозяйственную технику, оптические изделия, фотоаппаратуру, нефть, химические товары, сельскохозяйственные удобрения и др. Весьма заметной статьей советского экспорта стали турбины для строившихся в тот период целого ряда крупных гидроэлектростанций на крупнейших реках в Южной Америке. Так, на р. Парана советскими машинами была оснащена одна из крупнейших ГЭС в мире Сальто Гранде. При этом показательно, что торги на поставку этого оборудования советские организации выиграли на международных торгах в условиях острой конкуренции с западными фирмами.

В свою очередь, Советский Союз закупал в Латинской Америке традиционную продукцию ее стран – кофе, какао, бананы, рис, подсолнечное масло, мясо, кожсырье, а также в отдельные годы крупные партии пшеницы (из Аргентины). С 70-х гг. в этом регионе стали закупаться и отдельные виды готовых изделий: обувь, шерстяные изделия, металлические трубы. Особое место в торговле СССР с латиноамериканским регионом занимала социалистическая Куба. В 60-80-е годы она неизменно занимала 1-ое место в советско-латиноамериканском товарообороте. Главнейшими статьями здесь являлись кубинский сахар и советская нефть. Номенклатура поставок из СССР на Кубу составляла многие десятки товаров, охватывая широкий спектр промышленных изделий, которые обеспечивали дальнейшее развитие острова Свободы. Важную роль в пропаганде достижений СССР, особенно в области индустрии, науки и техники играли проводившиеся в различных странах Латинской Америки крупные национальные выставки СССР, особенно в таких странах как Куба, Мексика, Аргентина. Впрочем экономическое сотрудничество СССР и стран Латинской Америки не ограничивалось только чисто торговыми рамками. Так, в Мексике на основе поставляемых узлов с тракторного завода из гор. Владимир была налажена с небольшими модификациями сборка трактора «Сидена», которых до распада СССР было произведено в Мексике более 5 тыс. машин. Советский Союз оказал содействие Перу в развитии рыболовной отрасли; кроме того советские рыбаки на основе соответствующих межправительственных соглашений ловили рыбу в перуанских водах, отдавая оговоренную долю улова перуанской стороне. Аналогичная помощь была оказана и Чили во время нахождения у власти в стране правительства Народного единства во главе с президентом Ч. Альенде. Тогда же Советский Союз поставил в Чили домостроительный комбинат, который приступил к сборке жилых домов. В 80-е гг. Советский Союз приступил к строительству на Кубе атомной электростанции.

Заметное место в советско-латиноамериканских отношениях занимали культура и наука, также во многом строившиеся на межправительственных соглашениях. Ведущее место в первой из них занимали взаимные выступления в СССР и Латинской Америке художественных и театральных коллективов, различные фестивали, выставки, гастроли отдельных известных исполнителей и т.д. Так, на латиноамериканских сценах выступали ансамбли «Березка», И. Моисеева, балет Большого театра, Московский цирк, художественные коллективы из Украины и Белоруссии. Появились такие новые формы культурного сотрудничества как создание совместных фильмов, например, советско-мексиканского «Эсперанса». Дни кино и культуры, проводившиеся в Москве, Ленинграде и столицах различных стран Латинской Америки.

Весьма важное как культурное, так и политическое значение имело то серьезное содействие, которое оказывал Советский Союз в подготовке у себя национальных кадров специалистов для Латинской Америки. Центром такой подготовки являлся созданный в Москве в 1961 г. Университет дружбы народов им. Патриса Лумумбы (с 90-х годов Российский университет дружбы народов). С 1965 г. (первый выпуск студентов) до начала 90-х годов университет закончили более 3 тыс. молодых латиноамериканцев. Впрочем, общее их число было значительно большим, так как они обучались во многих городах и вузах СССР. Наибольшие группы латиноамериканцев-студентов представляли Кубу, Перу, Мексику

Определенные успехи были достигнуты в области научных связей, в первую очередь между СССР и Кубой. Советские ученые в 50-80-е годы достигли значительных успехов в изучении Латинской Америки: ее истории, экономики, социально-политической жизни, культуры. В 1961 г. на волне огромного интереса советской общественности к кубинской революции в системе Академии наук СССР был создан Институт Латинской Америки. Имена и труды таких советских ученых — латиноамериканистов как В.В. Вольский, А.Ф. Шульговский, Н.М. Лавров, Ю.Н. Кнорозов, И.Р. Григулевич, А.Н. Глинкина, а также и ныне здравствующих М.С. Альперовича, А.Н. Кутейщиковой, Л.Ю. Слезкина, Б.Н. Комиссарова и ряда других получили еще в 60-80 гг. широкую известность не только у себя на родине, но и в Латинской Америке. Было бы неверным утверждать, что в советско-латиноамериканских отношениях были использованы все резервы и все имевшиеся возможности.

Этому мешали противостояние и конфронтация двух мировых систем, во главе которых стояли СССР и США, идеологические препоны, нередко оказывавшие свое негативное воздействие, различного рода трудности в экономике СССР, противодействие развитию рассматриваемых нами отношений со стороны США, проамериканских сил и недругов СССР в самой Латинской Америке. Сказывались и такие объективные факторы, как дальность расстояния между СССР и Латинской Америкой, отсутствие связей, прежде всего, экономических, через Тихий океан. И все же, подводя итоги, следует подчеркнуть, что, развивая свои контакты с латиноамериканскими государствами, Советский Союз исходил, прежде всего, как из своих национальных интересов, так и необходимых потребностей. Несомненно, что к началу 90-х гг., перед распадом СССР, в советско-латиноамериканских отношениях, несмотря на те или иные неиспользованные возможности, были достигнуты бесспорные положительные результаты в политической, экономической и культурной областях, а сами же эти отношения стали составным звеном советской внешней политики. Важно подчеркнуть и то другое, что сближало СССР и страны этого региона на мировой арене – это близость или общность их позиций по актуальным проблемам того времени, связанными с укреплением мира, всеобщей безопасности, развития международного экономического сотрудничества, борьбой против угрозы ядерной войны, вмешательства во внутренние дела и укреплением национального суверенитета обеих сторон.

5.Выводы

На протяжении всей истории контакты Российского государства со странами Латинской Америки были ограничены тем, что США считали этот регион зоной своего исключительного влияния. Контакты Российской Империи со странами ЛА ограничивались торговыми связями, а также единичными политическими решениями. Говорить о каком-либо целенаправленном и скоординированном советско-латиноамериканском взаимодействии в Лиге Наций также не приходилось. Позже историческая и многосторонняя зависимость от Вашингтона стран Центральной и Южной Америки лишь утратила в какой-то момент свою роль безусловной доминанты на фоне развития у последних «чувства геополитического самосознания» в целом ряде своих проявлений, но не перестала являться важнейшим, часто определяющим фактором внешней политики южных соседей США. Даже после оживления советско-латиноамериканских контактов в ООН, особенно после победы Кубинской революции 1959 г, речь необязательно могла идти о сотрудничестве представителей Советского Союза в Нью-Йорке сразу со всеми или хотя бы с большинством латиноамериканских делегаций по одному и тому же вопросу Это объясняется внутрирегиональным соперничеством (не без влияния США), являющимся неизменной характеристикой латиноамериканской геополитики в течение всего этапа независимого развития и препятствующим выработке единых подходов по многим важнейшим проблемам. Вышеназванное обстоятельство, тем не менее, уже не являлось препятствием для все большего сближения Советского Союза и большинства латиноамериканских стран на арене ООН, что, наряду с прочим, выражалось в регулярной совместной разработке и поддержке важных инициатив, направленных на разоружение, укрепление международной безопасности и углубления и международного сотрудничества.

Важным фактором, способствовавшим осознанию латиноамериканскими странами значимости собственной роли в современном мире и изменению не в пользу Вашингтона баланса сил в ООН, явилось сравнительно быстрое развитие процесса деколонизации во второй половине XX века. Его важнейшим итогом которого стало образование как «Третьего мира» в целом, так и Движения Неприсоединения в частности, членами которого стали как недавние колонии, так и ведущие латиноамериканские страны.

Конфликт интересов между СССР и США в латиноамериканском регионе ярче всего отразился в различных подходах к ситуации на Кубе после 1959 года. Другими значимыми примерами можно считать развитие событий вокруг Гватемалы (1954), Доминиканской Республики (1965), а также Чили в период нахождения там у власти правительства Народного единства во главе с Сальвадором Альенде (1970-1973) и Никарагуа (после победы Сандинистской революции 1979 г). В 80-е гг, еще сохранявшаяся двуполюсная система обусловила противоположные точки зрения Москвы и Вашингтона на британо-аргентинский вооруженный конфликт вокруг Фолклендских (Мальвинских) островов, а также крайне жесткую реакцию советской дипломатии в ответ на гренадскую интервенцию, предпринятую в 1983 г США при поддержке ряда островных карибских стран. Приведенные примеры особенно показательны тем, что представляют собой прецеденты установления в регионе, всегда считавшимся США своим «задним двором», идеологически близких СССР режимов и правительств. При этом каждый раз ситуация в вышеназванных странах была предметом жарких дискуссий в рамках ООН. Особо отметим, что если оказывать действенную защиту Кубе (выходящую далеко за рамки дипломатической активности) Советский Союз оказался еще в состоянии, то во всех остальных случаях, (кроме Никарагуа, где сандинисты потеряли власть в 1990 г по итогам выборов) развитие событий неизменно приводило к драматической концовке, прямо или косвенно спровоцированной Вашингтоном. Тем не менее, каждый из вышеназванных прецедентов наглядно иллюстрировал интервенционистскую сущность латиноамериканской политики США, порождая растущее противодействие этой политике в регионе и убеждая южных соседей Вашингтона в правильности восприятия Москвы как основного и естественного противовеса североамериканской экспансии В итоге при голосовании в ООН по большинству важнейших резолюций (в том числе и упомянутых выше) в 70-80-е гг «латиноамериканское большинство» склонялось к поддержке советской позиции.

Развивая предыдущий тезис, нельзя не напомнить о практиковавшейся в послевоенный период тактике «лавирования» между интересами сверхдержав -СССР и США, с успехом применяемой целой группой ведущих стран Латинской Америки, но в первую очередь — Мексикой В силу естественной геополитической зависимости от могущественного северного соседа игра на конфликте интересов между Москвой и Вашингтоном стала для Мехико одним из важнейших факторов сохранения суверенности во время «холодной войны». А это, в свою очередь, подразумевало постоянные взаимовыгодные контакты между Советским Союзом и Мексикой, в том числе и в международных организациях.

В общем и целом, опыт российско/советско-латиноамериканских контактов в рамках международных организмов и структур ( Вторая Гаагская конференция мира, Лига Наций и ООН ) за период с 1907 по 1991 гг, несет в себе больше позитивных, чем негативных моментов, следуя сначала естественной общности интересов (1907 — 1917 гг) с переходом в период глобального идеологического противостояния, (с 1945 г — советско-американского), обмен контактами на данном уровне был взаимополезным и (в зависимости от уровня отношений СССР с тем или иным государством субконтинента) отвечал как интересам каждой из сторон, так и интересам региональной и международной стабильности в целом. В том же, что касается провала главной миссии как Второй Гаагской конференции мира (1907 г), так и Лиги Наций (1919-1946 гг), заключавшейся в предотвращении войны, то данная закономерность, сложившаяся в XX в, напрямую коснулась уже и ООН, несмотря на полное отсутствие искусственных идеологических барьеров, разделявших до 1991 г мировое сообщество.

Литература